Три друга: Об эмигрантах[СИ] - Райан Канстон

Второго звали Броуди, и ему остаётся два дня до пенсии. Всю свою жизнь посвятил ничегонеделанию. Кладбище он ненавидит всеми фибрами своей души, но знает, что осталось проработать всего ничего и потом можно будет о нём забыть как о страшном сне. Проработал на кладбище всего год. Когда устраивался на работу, был пьян и теперь жалеет о том, что брал бутылку в руки и тем более пил из неё. Имеет скверный характер, и небольшой рост из–за чего когда он злится, походит на гнома из какой–нибудь фэнтезийной истории. По этим же причинам не имеет друзей и подружек. Ну, почти не имеет,…помните Майка? Так вот они друзья, но только по несчастью, так что ненавидеть друг друга могут без проблем (В основном этим занимается Броуди).

— Ну и зачем нам надо было выходить из тёплого и уютного дома для охраны? — Спросил явно плохо настроенный на прогулку по кладбищу Броуди.

— Но я, же слышал странные звуки с улицы, а так как мы охрана мы должны проверять всё и вся, если что–то услышим, ведь это наша работа. — Ответил Майк.

— Мне всего два дня осталось до ухода с этой проклятой работы на заслуженный отпуск, и ты заставляешь меня в эти последние дни рисковать своей жизнью? —

— Не горячись ты так, — Успокоил Броуди Майк. — У нас ведь есть оружие и если что случится, мы можем им воспользоваться. —

— Я сдал своё в ломбард. —

— Зачем ты это сделал? Это ведь не твоё оружие, а выданное специально для работы. — Сказал явно расстроенный проделкой друга Майк.

— Не бойся с этими деньгами я сразу пошёл в щенячий приют и отдал им всё на благотворительность. —

— Правда? —

— Нет! — Крикнул на него Броуди, — Вместо этого я пошёл в бордель и снял себе самую роскошную шлю… — Но он не успел закончить. Справа от него послышались странные скрежещущие звуки. — Ты это слышал Майк? — Спросил Броуди немного нервным голосом.

— Да, конечно. Я это ещё в доме для охраны слышал. — Относительно спокойным голосом ответил Майк.

— Только не говори мне, что нам надо проверить от чего идут эти звуки. —

— Хорошо не буду. — Сказал Майк, после чего направил свет фонаря в сторону, от которой шли те звуки и добавил. — Если хочешь, можешь вернуться в дом для охраны, а я сам всё проверю. —

— Ну, уж дудки! А что если с тобой что–то случится? Я же этого не переживу. — Ответил Броуди, хотя в мыслях у него было совсем другое: «Если тебя убьют, я буду только рад, но возвращаться в дом для охраны, где меня возможно уже поджидает какой–нибудь убийца я не стану».

И они оба пошли в сторону, где их могло поджидать всё что угодно: Убийцы, вампиры, зомби или даже ненароком зашедшие сюда представители республиканской партии. Но они этого не боялись. Они были бесстрашными, сильными и ловкими (особенно когда надо было убегать) охранниками, по крайней мере, пока у одного из них был пистолет в кобуре.

Он бил изо всех сил. После каждого нанесённого им удара следовал следующий. Во все стороны летели щепки, а на его руках от такого усердия почти везде виднелись занозы и куски отваливавшейся плоти, но он не желал остановиться, чтобы перевести дух или даже залечить раны. Его тело не чувствовало боль, но оно чувствовало гнев. Гнев как кровь протекал по всему телу и не давал ему остановиться. Гнев, вызванный одним жалким пьяницей решившим осквернить честь всей его семьи. Гнев, разбудивший его от вечного сна.

Был нанесён последний удар, теперь ему нужно было только расчистить себе дорогу. Пролезая в дыру он, проталкивая землю руками, полз, словно змея вверх на звуки людской речи. Он знал, что совсем скоро доберётся до осквернителя его семьи.

Неожиданно прогремел гром. Майк подпрыгнул и сразу начал нервно осматриваться в поисках того, что могло издать такой звук.

— Не пугайся ты так это всего лишь гроза. — Сказал Броуди.

— Да зна…знаю я. Просто решил провести полный анализ местности. — Заикаясь, ответил Майк.

— Мне кажется или тот звук пропал? Видимо шумевший уже ушёл и нам тоже можно вернуться. — Уверенно сказал Броуди и начал потихоньку пятиться назад.

— Давай ещё проверим вон–то место, — Майк указал на высокую площадку полную странно скосившихся надгробий освещаемых всё ещё шумевшим на небе громом и молнией. — А если там никого нет, вернёмся к домику охраны. Идёт? —

— Идёт. — Через силу согласился Броуди.

Подойдя поближе, они услышали какой–то звук похожий на громкое колыхание травы сдуваемой сильным порывом ветра. Звук шёл от одной из могил стоявших рядом. Они медленно приблизились к надгробию почти полностью развалившимся от проделок хулиганов, которые иногда всё таки заходили на кладбище, чтобы побуянить. На надгробии не было изображения, а из того что там было написано оставалось для понимания только: «Осв…. Парки…. Дата смерти: 18.. — 1959 г».

— Эти подростки совсем уж обнаглели, не имеют жалости даже к умершим, — Тихо произнёс Броуди. — Ну, я уже ничего не слышу, может уже, пойдём отсюда а? —

— Может быть ты и прав. Ладно, давай возвращаться. — Как только Майк сказал это земля у надгробия начала разваливаться. Надгробие свалилось навзничь, а в самой земле образовалась дыра. Из этой дыры появилась рука длинная скрюченная и непритягательная, принадлежащая когда–то живому человеку. Затем из земли появилась вторая рука и вместе с первой помогла вытянуть оттуда тело. Теперь перед очумевшими от увиденного охранниками, стоял высокий человек в чёрном костюме и длинном цилиндре на голове. У этого человека из правого глаза торчал монокль (сам глаз не сохранился), левый же глаз косился то на Майка, то на Броуди. Конечно, стоило отметить и то, что этот человек был обглоданным трупом с торчащими наружу костями, но до такого думаю, вы и сами догадались.

Майк первым вышел из ступора. Он догадался до единственно правильного решения в данной ситуации: Кричать и бегать вокруг пока его не спасут, но неожиданно понял, что это не такая хорошая идея как может показаться на первый взгляд. Теперь он начал думать о словах сказанных Броуди, что рисковать жизнью не стоит и, что эти подростки совсем обнаглели. Но это не помогало, и он решил просто достать пистолет из кобуры и застрелить ту тварь, пытающеюся разрушить покой на кладбище. Но тварь заметила это.

— Приветствую тебя о охраняющий покой кладбища и всех обитающих тут существ (Вероятно, он имеет в виду червей и Броуди). Я для твоего же блага советую, тебе не делать никаких глупостей и постоять в сторонке, пока я буду уходить отсюда. В какой стороне тут выход? — Уже сам себя спрашивал неизвестный, вылезший из могилы человек.

— Как тебя зовут и что ты такое? — Спросил Майк, направляя на незнакомца пистолет.

— Я тебе не обязан отвечать! — Невероятно громким тоном, словно бы из его рта доносились голоса тысячи или больше проклятых грехом людей горящих в огне адского котла, крикнул незнакомец, но поуспокоившись, добавил. — Я знаю, что ты очень трудолюбив и всё такое, так что я прощаю тебя и так далее, а теперь проводи меня к выходу из этого места. —

— Ты прощаешь меня. Меня! Да кто ты такой? Ты преступник решивший ограбить кладбище ото всех его богатств? Может монстр, вылезший из могилы, поживится людской плотью? Мне плевать! Ты…ты странный тип, не отвечающий на мои вопросы вот кто ты! — Кричал Майк, при этом перекрикивал даже загробный шепот, доносящийся ото всюду.

— Какие мы обидчивые. Я так и знал, что с таким помешанным на кладбище психом как ты говорить будет нелегко, но не думал что настолько. —

И тут в здешние перепалки решила вступить погода. Словно бы из неоткуда прогремел гром решивший скрыть другой, но от этого не менее громкий звук.

Броуди уже отошедший от мысли, что его сейчас съедят, заметил справа дым. Взглянув туда, он увидел дымящиеся дуло пистолета и державшего его Майка. Тот плакал и проговаривал сквозь слёзы: «Что же я наделал,…Что же я наделал».

— Ты сделал глупость, о которой уже никогда не сможешь сожалеть. — Невероятно тихим тоном произнёс человек стоящий у дыры в земле.

Броуди повернул голову в его сторону и открыл рот от изумления. Он увидел, что у незнакомца в груди была дырка от пули. Через эту дыру, если очень хорошо присмотреться можно увидеть сердце, не живое и поэтому не бьющиеся. Этот незнакомец засунул пальцы прямо внутрь и вынул пулю. Он взглянул на Броуди холодным взглядом разгневанного мертвеца, затем бросив пулю, наземь начал потихоньку перебирая ногами приближаться к ним.

Броуди знал, что не стоило говорить всем, что ему до ухода на пенсию осталось всего два дня. Он верил, что если бы молчал об этом, то никаких бы ужасных происшествий здесь на кладбище не случилось бы. Но теперь было поздно об этом сожалеть, и он готовился к смерти как подобает охраннику кладбища, стоя на коленях и умоляя через слёзы не убивать его. Но тот шёл не к нему, а к Майку.